– Во время боевых выходов в Афганистане я был дважды серьёзно ранен. Но особенно хорошо запомнился день 9 августа 1982 года, когда меня действительно здорово зацепило. Стояли мы тогда в Сурхруде. Где-то что-то надо было блокировать, засада какая-то была. Я, как и положено, находился на броне рядом с командиром батальона. Тут вдруг начинается стрельба… Командир говорит: «Док, двигай в кишлак, есть работёнка. Там на месте сам разберись».
Сажусь с фельдшером Колей на родной 683-й. Подлетаю к кишлаку и вижу: несут солдата. Выясняется: когда он находился на крыше дома, кому-то из наших что-то показалось, и они его случайно обстреляли. Он с этой крыши со страху загремел и сильно ушибся. Ничего серьёзного. Только я начал его в машину укладывать, как слышу характерный шуршащий звук. Бум!.. Это нас из миномёта накрыли. Хорошо, не зацепило никого. Командир взвода заорал во весь голос: «Давайте, отъезжайте быстрей!». Мы и поехали.
Капитан В.О. Сидельников (второй справа) в кишлаке с боевыми товарищами
– Тема плена для многих военных – табу. Но всё же расскажу, так как я на своей шкуре испытал весь ужас этого кошмарного состояния.
Ничего не предвещало такого жуткого финала. Была стандартная ситуация – разведывательно-поисковые действия в районе кишлака Алихейль провинции Нанганхар. Это населённый пункт в низине, недалеко от границы с Пакистаном. Утром, около семи часов, нас высадили с вертолётов. С нами были сапёры и авианаводчики. Задача, по сути, была поставлена довольно обычная: мы блокируем населённый пункт, а хадовцы (ХАД. Афганская контрразведка. – Ред.) выполняют свои задачи уже в самом кишлаке. Наши позиции – на горах, откуда мы хадовцев и прикрываем. Около двенадцати часов дня к этому месту должен был подойти батальон 66-й мотострелковой бригады из Джелалабада и уже осуществлять дальнейшие действия. То есть выполнение нашей задачи должно было занять по времени часов пять – с семи утра приблизительно до двенадцати дня.
Рассказывает полковник Владислав Васильевич Еремеев:
Командир 370-го отряда армейского спецназа майор В.В. Еремеев
Вспоминая войну в Афганистане, я понимаю, что офицеры, которые были наиболее верны государству, рассматривали эти события не только с точки зрения интернационального долга, но и в плане получения боевого опыта. Многие офицеры сами стремились попасть на войну, и я был одним из таких добровольцев. После окончания Академии с отличием мне предлагали большие и высокие должности в Москве. А я от всего этого отказался и сказал: «Хочу быть командиром». Меня и назначили командиром отряда в одну из бригад армейского спецназа.
В Афганистане я командовал 6-м омсб СН (отдельный мотострелковый батальон специального назначения. – Ред.), он же – 370-й отдельный отряд спецназа, который дислоцировался в городе Лашкаргах. Ввел его в Афганистан в 1985 году Иван Михайлович Крот. Я как раз тогда заканчивал Академию. Незадолго до этого приезжает он из Чучково (место дислокации одной из бригад армейского спецназа. – Ред.) и говорит: «Я ввожу отряд в Афганистан, в Лашкаргах. Изучай, Влад, переброску частей и соединений на большие расстояния». Я его послушал, и огромный конспект для себя написал на эту тему. И точно – в мае 1987 года был назначен командиром именно в этот отряд, и эти конспекты мне пригодились при выводе этого отряда из Афганистана в Союз.
Сразу после прибытия в бригаду я попросил комбрига – полковника Александра Завьялова – направить меня в Афганистан. Сначала вопрос никак не решался – дескать, ты нам и здесь нужен. Но потом приходит телеграмма, и начинаются собеседования: сначала – с начальником разведки, потом – с начальником штаба округа, c командующим округом. Всех их я внимательно слушал, а они мне все говорили одно и то же: «Смотри там! Если что, мы тебя снимем!» Я сижу, головой киваю, уши прижимаю: «Да, да, да, обязательно, конечно». И нас троих – однокашников по Академии из разных округов – направили на собеседование уже в Генеральный штаб. Там нам дали подготовку уже конкретно по Афганистану.
Когда я в Афганистан собрался, уже был женат, и в семье были маленькие сын и дочь – пять и восемь лет. Жена на новость о моей отправке отреагировала очень плохо. Переживала, плакала, уговаривала не ехать. Говорила: «Не надо этого делать. Дурак ты, почему о нас не думаешь? Ты прославиться хочешь, своих личных целей добиться, хочешь удовлетворить свои командирские амбиции». По большому счёту, так оно и было. А все полтора года я так и провоевал без отпуска.
– В начале девяностых годов я был в командировке в Карабахе. Поступает сообщение – в горном азербайджанском селе застрелили одного старика. Он ветеран войны был, азербайджанец. Его из мелкашки (малокалиберной винтовки. – Ред.) убили в тот момент, когда он был высоко на дереве – сухие сучки ломал на дрова. Одна пуля попала в голову, другая в бок.
К тому времени из прокуратуры Степанакерта, где было больше армян, азербайджанцы ушли. Все начали голову ломать – кого послать. Азербайджанских милиционеров нет, посылать армянского – на верную смерть. Вот тут про меня, русского, и вспомнили. Тайно привели двух азербайджанцев – опера и судебного медика, – чтобы они меня сопровождали, и мы поехали.
Пока ехали, колотило от страха, что нас там зарежут. Как раз незадолго до этого был случай в Карабахе, когда при выезде на происшествие опергруппу на ножи подняла озверевшая толпа, был убит эксперт-криминалист, сотрудник уголовного розыска – русские ребята. Вспоминать об этой поездке до сих пор страшно. Очень трудно было уговорить родственников убитого разрешить сделать вскрытие. В конце концов, сделали – прямо у дома на улице, на обыкновенной лавке.
И уже после распада СССР, вспоминая этого безобидного старика-ветерана, я осознал, что страна, которая не смогла защитить того, кто защищал ее в Великую Отечественную войну, обречена.
Сергей Галицкий
СТАНЬ УЧАСТНИКОМ
НАРОДНОГО ФИНАНСИРОВАНИЯ
ПРОДОЛЖЕНИЯ КНИГИ «ИЗ СМЕРТИ В ЖИЗНЬ…»!
(Перевод любой суммы на карту Visa Сбербанка №4276550036471806)
Более подробно, о чём именно рассказывается в 4-й томе книги «Из смерти в жизнь…», а также о других способах перевода денег, можно прочитать в блоге Сергея Галицкого: http://Blog.ZaOtechestvo.ru.
– У меня не было ни одного подследственного, которого мне не было бы жалко. Скорее я могу вспомнить одного подонка-следователя, который ради карьеры готов был, глазом не моргнув, перешагнуть через человеческую судьбу. В то время я служил в Шинданте. Было распространено информационное письмо о том, как следователь с блеском провел следствие и установил убийцу. Ситуация была такая: 1 мая группа офицеров и прапорщиков сидели в курилке на аэродроме в Кундузе, поддатые, естественно. Решили они салют устроить и начали стрелять – и в воздух, и не в воздух.
А метрах в семидесяти находилась баня их же вертолетного полка, где в это время парились командир полка, замполит и две дамочки. Услышали они эту стрельбу, и замполиту захотелось посмотреть, кто это средь белого дня на аэродроме стреляет. Баня была сложена из валунов, самострой, и огорожена забором каменным с калиткой деревянной. Подходит он к этой калитке и начинает ее открывать. И в этот момент пуля прошивает раму двери, брус и попадает ему прямо в глаз. Замполит убит наповал. Конечно, специально с семидесяти метров из пистолета так попасть невозможно, случайность это. Обвиняют старшего лейтенанта, вертолетчика из Выборга.
– Было у меня в Афганистане дело, при расследовании которого я сделал все, чтобы смягчить участь трех солдат из десантно-штурмового батальона. Их должны были судить за кражу коробки сигарет. Она рублей шестьсот стоила – по тем временам внушительная сумма, за нее вполне можно было сесть. Но когда я начал разбираться в обстоятельствах кражи, у меня никакого другого желания, кроме как помочь этим ребятам, уже не осталось.
Этот десантно-штурмовой батальон был прикомандирован к дивизии. Каждые несколько недель – боевые выходы, забрасывали их на вертолетах в горы. Причем по плану должны идти на три дня, а воюют на самом деле пять. Так как батальон прикомандированный, своей столовой у него не было. В полку их по остаточному принципу кормили – то достанется что-то, а то и почти совсем ничего. А парни все здоровые, под два метра ростом. Вот эти ребята перед очередным выходом и полезли в палатку, где находился склад – как они сами говорили, поесть чего-нибудь добыть. Еды не нашли, взяли сигареты. В лучшем случае им дисбат (дисциплинарный батальон. – Ред.) светил. А это все, клеймо на всю жизнь. Потом, после дисбата, еще и дослуживать надо, сколько осталось, порядок такой. И я все сделал, чтобы им жизнь не сломать, осудили их условно. К условным срокам в то время в армии солдат почти не приговаривали, в лучшем случае, как я говорил – дисбат. А они служили дальше срочную, в дисбате не оказались. Не знаю только – в Афгане или уже в Союзе дослуживали.
Сергей Галицкий
СТАНЬ УЧАСТНИКОМ
НАРОДНОГО ФИНАНСИРОВАНИЯ
ПРОДОЛЖЕНИЯ КНИГИ «ИЗ СМЕРТИ В ЖИЗНЬ…»!
(Перевод любой суммы на карту Visa Сбербанка №4276550036471806)
Более подробно, о чём именно рассказывается в 4-й томе книги «Из смерти в жизнь…», а также о других способах перевода денег, можно прочитать в блоге Сергея Галицкого: http://Blog.ZaOtechestvo.ru.
– Есть такое выражение, что у войны не женское лицо. Я думаю, что у войны вообще нет лица, а, скорее, звериный оскал. Первое уголовное дело, которое я принял в производство, начиналось в Ташкенте, когда я еще только собирался ехать в Афганистан. Дело по убийству пятерых афганцев было возбуждено в отношении двух солдат и старшего лейтенанта, командира танковой роты. Солдаты уже уволились в запас, и мы их нелегально переправили обратно в Афганистан, так как преступление было совершено в Афганистане, и расследовать его надо было там. Причем в Ташкент они приехали сами – по телеграмме, до этого не скрывались. Они просто не представляли, что там с ними может такое произойти.
Первый допрос был еще в Ташкенте, в прокуратуре Туркестанского военного округа. Первый приехавший солдат абсолютно ничего не скрывал, все рассказывал. И я понял, насколько война изуродовала души этих совсем молодых ребят.
Фабула дела довольно банальная. Их отдельная танковая рота охраняла участок горной дороги, которая ведет от Кушки до Герата. Командир роты, старший лейтенант, послал этих двух солдат добыть ему афганей (местные деньги. – Ред.). Видимо, это было не в первый раз, так что послал он уже проверенных старослужащих. Они – автоматы на плечо и поехали в Герат. Герат – это древняя столица Афганистана, древний город, очень интересный. Они остановили машину, в которой афганцы перевозили товары, выехали с ними за город и начали обыскивать. А потом расстреляли всех, пять человек, нагрузили на себя, сколько могли унести, барахла и ушли.
После разговора с полковником Валерием Викторовичем Шаховым (к сожалению, ныне уже покойным) – военным следователем в Афганистане, – мне стало более очевидно еще одно преступление советской власти, которое продолжает собирать свою черную жатву и сегодня. Я слушал рассказ человека, которому приходилось иметь дело со страшными даже по военным меркам преступлениями, и почти физически ощущал тот чудовищный груз переживаний, который привезли с собой участники этой непонятной войны. В подавляющем большинстве своем лишенные в советское время церковного покаяния (трудно представить в то время солдата или офицера, который пришел бы на исповедь в церковь), они продолжали носить в себе совершенные грехи, которые часто разрушали их судьбы до основания. Не имея возможности очистить свою душу, кто-то окончательно спился, кто-то оказался за решеткой. Но даже те, которые, казалось бы, смогли адаптироваться к нормальной жизни, не могут забыть о тех, уже далеких от нас, днях и продолжают снова и снова с болью вспоминать и переживать трагические события своей военной молодости.
Рассказывает полковник Валерий Викторович Шахов:
Полковник В.В. Шахов
– В 1979 г. я служил следователем военной прокураторы в Вологде. В середине декабря этого года меня отправили на три месяца на курсы усовершенствования в Москву. Разместили нас в шикарном общежитии гостиничного типа в центре Москвы – живи и радуйся. Но 29 или 30 декабря на построении утром объявляют: «Советские войска вошли в Афганистан».
И тут же приказ – тех, кто приехал из Туркестанского и Среднеазатского военных округов, отправить к местам службы, они так прямо с построения и уехали. После Нового года, 2 января, отзанимались мы только до обеда, потом якобы должна была быть самоподготовка. На самом деле мы все собрались компанией в пивбар, продолжать отмечать Новый год. Только я в комнате начал переодеваться в гражданку, забегают парни и говорят: «Валера, финиш. К пяти часам нас шестерых вызывают в Главную военную прокуратуру». Одного человека мы не успели предупредить, так он умудрился за час после окончания занятий напиться в драбадан. В Главной прокуратуре объявляют: «Местные прокуратуры с границы вместе с войсками ушли в Афганистан. Остались уголовные дела, надо будет туда сейчас поехать, помочь разобраться». И сразу же выдают билеты на самолет.
Вот такая история произошла в Афганистане с моим товарищем – замполитом 334-го отряда армейского спецназа.
Я и моя М16
– В Афганистане у меня была общественная нагрузка – я был парторгом отряда армейского спецназа. Как-то подходит ко мне офицер и говорит: «Александр Иванович, вот ты меня вчера в партию принимал. В связи с этим я вспомнил и хочу рассказать, какая у меня история произошла, когда мы недавно из Пакистана прорывались!.. Духи шли по пятам, и нам надо было перебежать дорогу по открытому месту. Первый наш разведчик побежал – падает… убит. Второй – падает… убит. Пришла моя очередь бежать на верную смерть. Тут я первый раз в жизни перекрестился – и рванул… Меня даже не зацепило. А ведь я вчера в партию вступил. Как же так?» Я ему ответил просто: «Ведь то, что перекрестился, не снизило боеспособность группы? Ведь так? Тогда всё нормально».
Позже случилось у нас ЧП – солдат замахнулся на офицера. А ведь оружия кругом полно, такие стычки могли очень печально закончиться. Начинаем разбираться. Оказывается, на шее у солдата (а солдат был мусульманином) висел кожаный мешочек, в который матери по традиции вкладывают сыновьям листок с сурами из Корана, что, по мусульманскому преданию, защитит солдата в трудную минуту. Это похоже на православный обычай, когда русские матери зашивают в одежду солдата 90-й Псалом. И офицер, узнав, что именно висит на шее у бойца, хотел сорвать этот мешочек. Солдат не давал ему это сделать. Так что они чуть не подрались.
Вызываю к себе солдата. Можно представить, к чему он приготовился, когда его к парторгу по такому вопросу позвали. А я ему: «Садись, закуривай». Он дрожащими руками берёт сигарету, а сам аж трясётся весь от переживаний. Спрашиваю: «Так что случилось?» Он: «Этот мешочек мне мама дала перед отправкой, я его ни за что не отдам». Успокоил я бойца, как мог, и пошёл к офицеру. Говорю ему: «Ну, зачем ты это сделал? Чем тебе этот мешочек помешал?» А он мне: «Так ведь не положено!». Я – в ответ: «А ты теперь представь, что чувствует человек, когда кто-то руку поднимает на то, что ему мать дала. Для него, может, это не столько религиозный предмет, сколько напоминание о доме, о матери. Да он что угодно сделает с тем, кто на этот мешочек позарится!» Тот упорствует: «Так он же на меня замахнулся!» А я снова ему в ответ: «Я бы в такой ситуации точно так же поступил. Это он мать свою защищал!» А в конце нашего разговора сказал ту же фразу, что и раньше: «Если на боеспособность солдата этот мешочек отрицательно не влияет, то не надо его трогать. Оставь парня в покое». Так этот конфликт и погасили.
Самого меня крестили в детстве. Когда я поехал в Афганистан, я был абсолютно уверен, что меня убьют. Женился я перед самым отъездом с мыслью, что хоть квартиру жена получит за меня. Крестик свой перед границей спрятал в самое надёжное место – в партбилет. И так получилось, что уже в Афганистане я крестик этот потерял!.. И до сих помню, как мне стало жутко и страшно… Но потом крестик нашёлся, и вернулся я домой живым и невредимым.
Сергей Галицкий
СТАНЬ УЧАСТНИКОМ
НАРОДНОГО ФИНАНСИРОВАНИЯ
ПРОДОЛЖЕНИЯ КНИГИ «ИЗ СМЕРТИ В ЖИЗНЬ…»!
(Перевод любой суммы на карту Visa Сбербанка №4276550036471806)
Более подробно, о чём именно рассказывается в 4-й томе книги «Из смерти в жизнь…», а также о других способах перевода денег, можно прочитать в блоге Сергея Галицкого: http://Blog.ZaOtechestvo.ru.
Событий, которые пришлось пережить в своей военной судьбе Герою России, полковнику армейского спецназа Владимиру Владимировичу Недобежкину, хватило бы на несколько жизней. Это участие и в войне в Нагорном Карабахе, и в бесконечных конфликтах на Северном Кавказе в самом начале девяностых годов после развала Советского Союза.
А в декабре 1994 года Владимир Недобежкин командовал одной из первых разведгрупп, которые вошли в Грозный ещё до вступления основных сил. Он со своим отрядом прошёл страшную мясорубку боёв на улицах Грозного в январе-феврале 1995 года. А потом были бесчисленные разведвыходы, штурмы населённых пунктов и другие боевые операции…
Но одна из них врезалась в его память навсегда. В ночь с 17 на 18 января 1996 года отряд армейского спецназа под командованием тогда ещё майора Владимира Недобежкина оказался на месте прорыва банды Салмана Радуева из села Первомайское. (см. «Прорыв под Первомайским»)
Сергей Галицкий
СТАНЬ УЧАСТНИКОМ
НАРОДНОГО ФИНАНСИРОВАНИЯ
ПРОДОЛЖЕНИЯ КНИГИ «ИЗ СМЕРТИ В ЖИЗНЬ…»!
(Перевод любой суммы на карту Visa Сбербанка №4276550036471806)
Более подробно, о чём именно рассказывается в 4-й томе книги «Из смерти в жизнь…», а также о других способах перевода денег, можно прочитать в блоге Сергея Галицкого: http://Blog.ZaOtechestvo.ru.
